Мы редко раскаиваемся в том, что сказали слишком мало, но часто сожалеем о том, что говорили слишком много: избитая и банальная истина, которую все знают и которой никогда не следуют.
Мы рождаемся для любви. И насколько мы не исполнили любви, мы томимся на свете.
Мы рождены искать правду, а не обладать ею.
Мы русские и потому победим.
Мы склонны измерять успех размерами заработной платы или новизной модели автомобиля, а не качеством нашего служения людям и наших отношений с человечеством.
Мы слишком много живем в книгах и недостаточно в природе.
Мы сопротивляемся нашим страстям не потому, что мы сильны, а потому, что они слабы.
Мы становимся непохожими на своих предков.
Мы стойки в добродетели не потому, что сильны духом, а потому, что нас с двух сторон поддерживает напор противоположных пороков.
Мы судим других по поступкам, а хотим, чтобы нас судили по возможностям.
Мы считаем здравомыслящими лишь тех людей, которые во всем с нами согласны.
Мы считаем самоочевидными следующие истины: что все люди созданы равными; что они наделены своим творцом неотчуждаемыми правами; что в число этих прав входят жизнь, свобода и возможность добиваться счастья.
Мы считаем трусом того, кто допустил, чтобы в его присутствии оскорбительно отзывались о его друге.
Мы так тщеславны, что хотели бы прославиться среди всех людей, населяющих землю, даже среди тех, кто появится, когда мы уже исчезнем; мы так суетны, что тешимся и довольствуемся доброй славой среди пяти-шести близких людей.
Мы уже не верим в прогресс — разве это не прогресс?
Мы утратили веру даже в порок.
Мы учимся, увы, для школы, а не для жизни.
Мы часто видим, что мужчина кое-какой, а женщина превосходная. Это значит, мы не знаем скрытого достоинства этого мужчины, оцененного женщиной: это любовь избирательная, и, вероятно, это-то и есть настоящая любовь.
Мы часто краснеем из-за бесстыдства другого, который обвиняет нас в чем-либо.
Мы часто утешаемся пустяками, ибо пустяки нас огорчают.
